Все мы помним слова из молитвы ко Святому Причащению, в которой состояние души грешного человека сравнивается с разрушенным храмом: «Господи Боже мой, вем, яко несмь достоин, ниже доволен, да под кров внидеши храма души моея, занеже весь пуст и пался есть». Но только воочию увидев, что такое разрушенная церковь, можно понять подлинный смысл этих слов.

Подъезжая к храму, мы видим настоящие руины: полуразрушенные стены, оголенный кирпич, нет ни купола, ни креста. Но если посмотреть внимательно, можно увидеть, что печальные руины стоят в строительных лесах, а крест все-таки есть: он венчает небольшую, почти игрушечную башенку с мини-куполом, которую установили жители села, чтобы показать, что в этом храме, несмотря на разорение, есть жизнь.

— Когда я три года назад впервые сюда зашел, — рассказывает нам священник Василий Лукьянов, окормляющий села Терновку и Михайловку, — здесь ветер гулял, и было такое запустение, что становилось страшно. Но, Божией милостью, нашлись те, кто стал храм восстанавливать. Начали с малого: убрали мусор, вымыли полы. Потом заделали дыры в стенах, вставили окна. А раз есть окна, храм можно отапливать печками. Теперь мы можем здесь проводить молебны, иногда служится обедница. Некогда количество прихожан этого храма достигало двух тысяч человек. Сегодня их около двадцати, но все они активно участвуют в восстановительных работах и, главное, молятся здесь каждое воскресенье: читают утреннее и вечернее правило — богослужений как таковых тут пока еще нет.

В восстановлении святыни участвуют многие жители села, но основную нагрузку взяли на себя братья Александр Иванович и Алексей Иванович Тепловы. Они ходят на стройку храма, как на работу, которая продолжается порой с утра до вечера. Иногда им случалось даже ночевать в стенах разрушенной церкви.

— Вначале, когда к нам приехал батюшка Василий, мы хотели поставить молельный домик, — рассказывает Александр Иванович, — но потом решили: зачем нам домик, когда у нас есть такой храм?

Сейчас первоочередная задача — залатать крышу. Попадающая внутрь вода разрушает храм еще больше. Пока крыша течет, вести ремонтные работы внутри здания просто не имеет смысла.

Не остаются в стороне и помогают вернуть храм к жизни учителя и учащиеся местной школы. Об этом нам рассказала учитель русского языка и литературы и краевед Нина Михайловна Черепанова. Она является автором нескольких научных работ, в которых представлена история создания и разорения Михаило-Архангельской церкви, а также предпринята попытка воссоздать ее первоначальный облик. К сожалению, старинных фотографий храма не сохранилось, а тех, кто помнит, как он выглядел до 1932 года, уже не осталось. Перед краеведами стоит сложная задача: по косвенным данным восстановить архитектурный проект, чтобы в перспективе храм приобрел вид, максимально приближенный к изначальному замыслу. Нина Михайловна с затаенной болью говорит о том, что происходило со святыней в советские времена:

— Когда в 1976 году зернохранилище, располагавшееся здесь, закрыли, здание церкви стали буквально терзать местные жители. Сломали всё: вытащили пол, рамы, оторвали двери, а те кирпичи, которые смогли выломать, растащили по домам. Храм был украшен удивительными фресками. Их пробовали смыть, но это не удалось сделать даже с помощью шланга. Сейчас их, конечно, трудно разглядеть, потому что стены покрыты толстым слоем грязи, который могут снять только специалисты. То, что не смогла сделать злая воля людей, сделали холод и вода, когда церковь осталась без окон и дверей.

Мы заходим внутрь, минуя развалины, которые некогда были величественной колокольней. В храме очень холодно, мгновенно замерзают руки и ноги, так что старшие велят ребятам-школьникам надеть шапки. Подростки всячески сопротивляются — не положено же в храме! — и только после благословения отца Василия поддаются на уговоры. Гулкое эхо гуляет под разрушенными сводами, так что в первый момент кажется, что отец Василий говорит в микрофон. Старинные изображения действительно не разглядеть, но верующие снабдили храм новыми иконами. Собравшихся около двадцати человек. Среди них и молодые, и пожилые жители села — те, кто помнит, как снимали звонкие колокола, и те, кто, может быть, впервые переступил порог разоренной церкви.

* * *

Евгений Леонидович Лебедев приехал в Михайловку не с пустыми руками. С собой он привез выписки из архива, которые могут пролить свет на некоторые нерешенные вопросы истории храма. Таких вопросов немало: например, еще не удалось установить имена всех служивших здесь священников, нет информации о том, пострадал ли кто-то из них от действий безбожных властей.

— В Балашове были ярые большевики, — рассказывает сельчанам Евгений Леонидович. — Многих верующих репрессировали, был закрыт женский монастырь. Сейчас он вновь открылся, однако какова судьба его монахинь, живших в начале ХХ века, нам не известно. Но мы обязательно это выясним.

Евгений Леонидович призвал собравшихся чаще обращаться в молитве к новомученикам и исповедникам Российским. «Я могу сказать на личном опыте, что они нас слышат, за нас молятся и помогают нам», — отметил он. А затем — поделился с михайловскими прихожанами некоторыми эпизодами из истории своей семьи, где также были священно­служители, пострадавшие в годы гонений:

— У меня дед был священником. Когда пришли большевики, они отправили его строить Беломорканал. Когда он вернулся домой, устроился работать фельдшером; навыки у него были, потому что раньше батюшка был главным человеком на селе: и служил, и учил, и лечил. Через 2–3 года он умер — все-таки на родине, а не на строительстве канала, как многие. А мой прадед, тоже священник, когда-то спас село, в котором служил, от холеры, просто объяснив селянам простейшие вещи: что нужно обязательно мыть руки, фрукты, овощи и картошку и меньше общаться во время эпидемии. И вот таких-то батюшек большевики ссылали, сажали, расстреливали, а церкви превращали в склады…

В конце встречи к прихожанам восстанавливаемого храма обратился отец Василий Лукьянов:

— Если у нас будет твердое намерение восстановить храм, если труд по восстановлению будет соединен с молитвой, то Господь нам всё даст, потому что Он, как говорит святитель Иоанн Златоуст, «и намерения целует». Самое главное — это наша вера, наша надежда и помощь от каждого в меру своих сил.

* * *

Евгений Леонидович встретился также с учениками Михайловской средней школы и рассказал им о том, что такое краеведческая работа и как это важно — знать историю своего рода:

— Кем были ваши предки? Бабушку с дедушкой все знают, а кто были ваши прадедушка и прабабушка? Я, когда начал всем этим увлекаться, был изумлен тем, как это интересно. У нас в Саратове, в Свято-Покровской православной гимназии, есть краеведческий клуб, который называется «Духовными тропами». Он объединяет таких же ребят — ваших ровесников. Вы тоже можете заняться краеведческой работой: начать собирать информацию об истории села, школы, изучить жизни тех земляков, которые оставили глубокий след в истории села и района. А я вам в этом обязательно помогу.

Свое обещание руководитель общества «Возрождение» уже выполняет. Он собрал материал по священнослужителям Михаило-Архангельской церкви, исследовав архивные данные, охватывающие период в сорок лет. Результаты работы в ближайшее время будут переданы Нине Михайловне Черепановой, которая продолжит изучать со школьниками краеведение. Надеемся, что сотрудничество между краеведами города Саратова и села Михайловки будет долгим и плодотворным.

 Приход храма

Газета «Православная вера» № 06 (578)