Имена, иконка Имена
новомучеников, исповедников и всех невинно от богоборцев в годы гонений пострадавших в Саратовской митрополии

Курлеев Петр Алексеевич
Священник

Дата рождения

Уроженец Вольска служил в церкви станицы Горячеводской Ставропольского края. Арестован ночью 16 января 1930 года. Постановлением Тройки от 22 марта 1930 года в числе 6 обвиняемых по ст. 58-10-11 УК РСФСР, проходивших по групповому делу осужден к расстрелу. Расстрелян 30 апреля 1930 года.



Священник Петр Алексеевич Курлеев[1] родился в октябре 1894 года в г. Вольске Саратовской губернии. Отец Петра занимался сплавом леса, имел хоть и небольшое, но свое дело. С детства приучал сына к купеческому ремеслу, но единственной привязанностью юноши стала церковь.

Окончив Вольское реальное училище Петр не задумывается о выборе дальнейшего пути. Его мечта — духовное поприще. Однако больной раком отец хочет передать сыну свое дело и, только на смертном одре благословляет Петра на иной путь.

Под духовным наставничеством протоиерея Василия из собора Вольска Петя поступает в семинарию (вероятно Саратовскую) и оканчивает ее в 1914 году с наградой первым учеником. Прекрасная память, великолепная дикция, красивого тембра голос, безупречная грамотность, редкое чувство русского языка обращают на себя внимание высшего духовенства. Владыка Досифей предлагает монашеский постриг, предрекая совсем еще молодому человеку высокую духовную карьеру, но Петр поступает иначе: женится на Марии Владимировне и переезжает в Саратов в окружение Епископа Саратовского и Царицынского Палладия (Добронравова).

Будучи рукоположен в сан иерея отец Петр служил на диаконской вакансии при Всех-Святской церкви города Перми вплоть до 1914 года. В то время Пермскую кафедру занимал бывший епископ Вольский Палладий.

Когда Владыка Палладий занял Саратовскую и Царицынскую кафедру, он 9 декабря 1914 года принят на службу в Саратовскую епархию и определен на 2-ю священническую вакансию к Рождество-Богородицкой церкви города Саратова с назначением его и. д. эконома Саратовского архиерейского дома. 1 апреля 1916 года священник Петр назначается на священническую вакансию к Знаменской церкви села Чадаевки Аткарского уезда (ныне в Лысогорском районе Саратовской области) с освобождением его от и. д. эконома.

После революции, возможно, служил в кафедральном соборе г. Перми. В связи с ожидаемым арестом отец Петр уехал в Баку к родственникам. В Баку он оставляет старшую дочь и сына. На обратном пути о. Петр останавливается в г. Минводы и обращается к архиерею о возможности назначения на другой приход. Его благословляют на несколько пробных служб в Успенскую церковь станицы Горячеводской Ставропольского края. Проба обернулась триумфом. Церковный совет умоляет о. Петра остаться, а за семьей посылает двух казачек.

До переезда в Ставропольский край умерла дочь о. Петра, а в Баку от менингита умер его сын. В Горячеводской о. Петр прослужил настоятелем 8 лет с 1922 по 1930 год. Он был всеми любим и почитаем, жил очень скромно — снимал дом у казаков, подвижнически служил. В церкви было тесно, т.к. на проповеди о. Петра приходили из других приходов.

Вспоминает дочь София Петровна Курлеева: «Был день и была служба. Церковь праздновала память Серафима Саровского. Яркие столбы солнечного морозного света пронизали все пространство Успенского храма. В плотных лентах световых колодцев стояла пестрая толпа прихожан: Горячеводские казаки, казачки в непременных белых фартуках, чинные старики, богомольные старухи, дети. Торжественную тишину богослужения наполнял теплый, удивительной красоты баритон настоятеля. Он выплывал из алтаря и здесь, под куполом, сливался с высоким тенором второго священника, отца Прокопия. Хор под управлением монаха Бештаугорского  монастыря Саввы вторил канонарху и сплетался в единую гармонию с голосами священников.

Священник Петр Курлеев, снял свою камилавку и склонился над Святыми дарами. Фиолетовый головной убор настоятеля свалился с аналоя и через Царские врата отрубленной головой стремительно выкатился в толпу. Храм оцепенел. Казалось даже малые дети уразумели тайный смысл этого зловещего знака. «Батюшка!» — разом выдохнул онемевший храм…

— Это случилось 15-го, а 16 января  папу арестовали». Тогда, в 1930-м совсем еще юная, пятнадцатилетняя девчушка, она прислуживала в Успенском храме. 

Арестован ночью 16 (по другим данным 14) января 1930 года. Находился в тюрьме НКВД г. Пятигорска Ставропольского края. После ареста о. Петра семья перебралась поближе к тюрьме на ул. Кабардинку. Каждый день пребывания о. Петра в тюрьме приносил семье вести одну страшней другой. О. Петру удалось передать записку о расстреле священника Василия Бартоловича из станицы Марьинской. В тюрьму была передана епитрахиль и заключенные священники отслужили по убиенному полное отпевание. У о. Василия осталось семеро детей. Жена была долго в беспамятстве и за ней ухаживала матушка о. Петра.

Однажды дочь о. Петра София увидела строй арестантов и среди них отца. Она побежала за ними крича «папа!». Ее отгоняли штыками, но она бежала до ворот НКВД, которые закрылись перед ней. Она умоляла конвой разрешить проститься с отцом, т.к. была, почему-то, уверена, что его расстреляют, ее отчаяние было так сильно, что она упала в беспамятстве у ворот. Ее подобрали и увезли домой. Врач Майер, приехавший по просьбе матушки Марии, сказал: «Все видел, но чтобы ребенок так жестоко расплачивался за дела взрослых... Не жилец она матушка, сердце надорвано. ...об оплате не беспокойтесь, в вашем-то положении, как можно. Я еще Бога боюсь!» Но Софья Петровна выжила. И узнала о расстреле отца (действительно на следующий день после встречи с дочерью), будучи уже взрослым человеком. Постановлением Тройки от 22 марта 1930 года в числе 6 обвиняемых по ст. 58-10-11 УК РСФСР, проходивших по групповому делу осужден к расстрелу. Расстрелян 30 апреля 1930 года.

За день до расстрела о. Петра перевели из тюрьмы в здание НКВД. Вероятно, его казнили в месте массовых расстрелов под горой Машук. Заупокойную службу по убиенному о. Петру совершил в Успенском соборе при закрытых дверях архиепископ Мефодий, повторивший через 7 лет путь о. Петра на Голгофу. После расстрела о. Петра его фотография была размножена под большим секретом и распространена среди прихожан. И сейчас она бережно хранится в домашних альбомах. Семейное предание гласит, что человек на снимке был некогда Горячеводским Батюшкой. Многие даже имени его не знают. Не знают ни о его жизни, ни о его мученическом подвиге.

 «За всю свою жизнь я не слышала лучшего исполнения «Разбойника благочестивого», — утверждает Софья Петровна. — Кто бы не пел его сейчас, я физически слышу голос папы и отца Прокопия. Царствие ему небесное! Во время войны отец Прокопий умер от голода. Да и мы с мамой чуть было не погибли. Помню, как я завидовала нищим на паперти – им подают, вот бы и нам подали. Хоть бы корочку хлеба.

Ведь папу расстреляли в возрасте 37 лет, а нас никуда не брали на работу, отовсюду гнали. Помню с какой злобой закричал на меня один из обновленческих священников: «Убирайся вон контрреволюционный змееныш!» Это мне то, шестнадцатилетней девушке-заморышу…

Я ношу ее в себе, живу с ней. Мне все кажется, будто это случилось вчера. Боль моя не стареет, она составляет содержание всей моей нынешней жизни, — говорит Софья Петровна. — Была большая дружная семья, да вот уж никого не осталось. Ушел на войну брат Николай, да так и пропал  без вести. Умом-то я понимаю, что ждать уже бессмысленно, но среди умерших его не числю. По-прежнему  ставлю свечу за здравие. Когда умирала Машенька, так нежно мы называли в семье нашу маму, я позвала священника. Совсем уже немощная, она приподнялась на кровати, истово перекрестилась, как-то выпрямилась вся и так произнесла «Верую», что усомниться в искренности ее клятвы было невозможно». Супруга — Мария Владимировна была глубоко верующим человеком, что помогло ей после расстрела мужа поднять четверых детей.

 

[1] Подготовлено по: http://goryachevodsk.prihod.ru/muchenik_khristov. Подготовил В. В. Теплов.